Я – ведьма. Понимаю, такое заявление может вызвать массу эмоций: от сочувственных до сугубо инквизиторских, но что есть, то есть. Правда, я начинающая ведьма, мне пока удается только мелкое колдовство, вроде создания маленькой шаровой молнии или умения убедить всех в том, что ты невидимка. Но все впереди.
Я работаю в центральной библиотеке нашего мирного и далекого от магии городка. Должность у меня небольшая – библиотекарь юношеского отделения. Читатели у нас самые разные, от мала до велика, и к каждому нужен индивидуальный подход. Я стараюсь в обслуживание читателя вложить все свое искусство – не только человека, но и просто ведьмы. Ведь каждый читатель уникален, он несет в себе и каплю Мировой Радости и каплю Вселенского Зла, и именно от библиотекаря отчасти зависит, в какую сторону качнется чаша весов. Все так хрупко в этом мире! Как ведьма, я очень хорошо это понимаю.
Но это только присказка, а сказка будет впереди.
Как-то во время работы вызывает меня директор. Я, конечно, несколько оробела, все-таки от начальства лучше держаться подальше… В общем, вызывает меня директор и говорит:
— Наталья, ты собираешься продолжать свое образование?
А надо вам сказать, что до поступления на работу я с отличием закончила наш местный колледж культуры и искусства по специальности «библиотекарь». Устроилась благополучно на работу, звезд с небеси не хватала, и тут на тебе – продолжать образование!
— Я не думала об этом, Светлана Михайловна.
— А подумать об этом стоит. Тебе надо расти дальше, повышать свое профессиональное мастерство. Так что вот тебе задача: поступить в Московский университет культуры и искусства.
— Хорошо. Я подумаю об этом.
— А тут и думать нечего. Тем более, что у тебя есть диплом с отличием. Да тебя там примут с распростертыми объятиями. Так что поезжай и сдавай документы.
Я послушалась. Опущу здесь мытарства с этими документами и весь абитуриентский мандраж. Перейду прямо к собеседованию (я поступала без вступительных экзаменов, как отличница колледжа), оно было коротким.
— Вы из Тулы?
— Из Тулы.
— «Кулек» закончили?
— «Кулек».
— И даже с отличием?
— Ага.
— Тогда мы рады приветствовать вас в рядах студентов Московского университета культуры и искусства.
О, благословен будь, Московский государственный!..
Я поступила на заочное отделение библиотечного факультета, специальность «Руководство детским чтением». Понимаете, дети всегда были мне близки. Ведь дети, в отличие от взрослых, еще не растеряли веру в чудесное и сверхъестественное. И потом, дети больше читают…
Первая, установочная сессия, была у нас в сентябре. Мы еще не должны были ничего сдавать, нам просто начитывали лекции. Я отпросилась на работе, собрала старый отцовский рюкзак (потому что чемодана у меня не было) и поехала покорять Москву.
Покорение Москвы началось со вселения в общежитие. Это была жуть! Комендант бряцала ключами и кричала, что у нее «нет местов». Пришлось подколдовать маленько, чтобы она таки вселила меня в комнату. Колдовство сработало.
Кроме меня, в комнате еще были три заочницы, библиотекари из Калуги. Они с некоторым испугом глядели на мой рюкзак и на меня. Но это были мелочи. Скоро мы подружились и сообща, как честные студентки, слушали лекции. Нам и в голову не приходило их прогуливать.
В нашей комнатушке не было электричества – ну просто забыли его туда провести. Поэтому мы купили пачку свечей и по вечерам при свечах рассказывали друг другу самые замечательные истории. И очень скоро я выяснила, что три моих собеседницы – Ирина, Оля и Надежда – такие же ведьмы, как и я.
Мы обменивались опытом приготовления различных зелий, колдовских артефактов, а еще, конечно, способов приворота. Надежда, например, далеко ходить не стала – она в первые же дни установочной сессии приворожила к себе стареющего преподавателя истории библиотечного дела и хвасталась всем, что на следующей сессии она получит зачет автоматически.
А еще была такая история. Сидим мы, обедаем, и вдруг открывается дверь в нашу комнату, и на пороге появляется тип в камуфляже и с автоматом. Мы чуть картофельным пюре не подавились!
— Вас тут четверо? – спрашивает.
— Д-да, — заикнулась Надежда.
— А какие проблемы? – спросила я.
— Все нормально, никаких.
И мужик с автоматом вышел.
Мы долго сидели молча, потом Ирина спросила:
— Девчонки, что это было?
— Наверное, кого-то ищут.
И действительно, искали. Наркомана одного. Потом нашли его – он в женском душе прятался.
Установочная сессия закончилась, мы разъехались, нагруженные заданиями и практикумами по самым разным предметам. И еще я решила, что рюкзак – это не импозантно. Надо купить чемодан.
Первая сессия, на которой мы должны были не только слушать лекции, но и сдавать экзамены, началась в декабре.
Снова пришлось выдержать баталию с комендантом общаги, снова мы поселились вместе – Ирина, Оля и Надежда, и я. Оля всерьез собралась напустить на коменданта порчу, еле мы ее отговорили. Порча плохо влияет на ауру ведьмы, и не стоит комендантша того, чтобы из-за нее так себя изводить. Да и вообще! Надо было готовиться к экзаменам!
И мы подготовились. На все сто! Мы вызвали Халяву.
Каждый студент раз в жизни вызывал ее, родимую.
Стандартная процедура такова: надо раздеться до нижнего белья, открыть ровно в полночь окно, выставить в окно раскрытую зачетку и трижды прокричать: «Халява, приди!» Потом зачетку плотно захлопывают и в нераскрытом виде подают преподавателю на экзамене. Таким образом Халява мирволит к тем, кто к ней взывает.
Но мы решили с девочками усложнить структуру вызова Халявы. Мы все-таки ведьмы, а не кто-нибудь!
Мы на столе начертили пентаграмму и обозначили ее лучи каббалистическими знаками. Хотя Оля предлагала руны. Она вообще по рунам большой специалист. В каждом углу пентаграммы зажгли по свече. Ирина поставила в центре небольшую жаровню с травами – воскурила фимиам. И ровно в полночь, с последним движением секундной стрелки, мы хором сказали:
— О, Халява, приди!
Естественно, все мы проводили в полумраке, и когда по стенам заметались тени, мы немного занервничали. Но потом успокоились – Халява дух положительный, без озорства.
Над жаровней сформировались очертания человеческой фигуры, точнее, женской фигуры. Даже состоя из эктоплазмы, Халява была прекрасна. Был нежен и глубок взор ее ртутно поблескивающих глаз с вертикальным зрачком.
— Кто зовет меня? – мелодично поинтересовалась Халява.
— Мы, студентки первого курса библиотечного отделения…
— Никогда не думала, что мои услуги понадобятся будущим библиотекарям, — хмыкнула Халява. – Все знают, что библиотекари — зубрилы. Ну да ладно. Назовите ваши имена,
чтобы я могла знать, кому даровать свою милость.
— Оля.
— Ирина.
— Надежда.
— Наталья.
— Как? Вас всего четверо? – удивилась Халява. – Но разве вы не знаете, что я могу дать свою милость миллионам студентов!
— Эх, — сказала я весело. – Знала бы я о существовании Халявы, когда училась в колледже культуры, не пришлось бы с таким трудом завоевывать красный диплом!
— Это у кого тут красный диплом? – резко повернулась ко мне Халява.
— У меня.
— Тогда неувязочка выходит. На тех, у кого дипломы с отличием или там золотые-серебряные медали, Халява свои милости не распространяет. Так что тебе, девушка, я помочь не могу, сама справляйся. А вы, трое, давайте зачетки!
Девочки протянули Халяве свои зачетки и та коснулась их сверкающим пальцем – зарядила позитивом.
А потом Халява исчезла. И нам осталось только прибраться после своей колдовской деятельности. И мне – зубрить те предметы, в которых я была слаба…
…Когда-то какой-то гуманный преподаватель придумал семинары для того, чтобы люди, участвующие в них, могли получить оценку автоматом. И вот как раз к такому семинару – по библиотековедению – я и готовилась. И никакая ведьмовская сила не могла мне помочь в том, чтобы досконально выучить предмет. Приходилось опираться на сугубо человеческие качества: память, сообразительность и обаяние.
Итак семинар начался. Преподаватель оказался суровый. Тех студентов, что приготовили доклады, он едва слушал и что-то помечал в своей пухлой общей тетради. Народ приуныл, я вообще поняла, что ловить мне тут нечего, и тут вдруг преподаватель называет мою фамилию!
— Дайте определение библиотековедения, — сказал мне он.
— Библиотековедение – общественная наука, разрабатывающая теоретические основы общественного пользования произведениями печати и другими документами! – отбарабанила я. И получила в ответ холодное:
— Это старое определение из старого учебника. Новое вы, конечно, не потрудились выучить. Что ж, встретимся с вами на экзамене.
Внутри меня все рухнуло. Не удалось мне получить зачет автоматом! Экзамен у такого типа – это ж гиблое дело!
Однако я не стала унывать. В случае чего – подколдую, подумала я.
И вот наступил экзамен. Я обогатила изнанку своей юбки шпаргалками на самые новейшие темы библиотековедения, а еще зашила в подол небольшую веточку любистока – она должна мне обеспечить приязнь преподавателя.
Все вошли и сели в аудитории. Этот тип никому не поставил автомата, так что маялись все вместе, и Ирина, Оля и Надежда тоже. Но они хоть на Халяву могли надеяться.
Я вытянула билет. Мне достался вопрос «Современные тенденции процесса руководства чтением». В общем-то ничего сложного, но я все равно тряслась как осиновый лист.
Я села у окна, взяла лист бумаги и ручку и принялась писать то, что знаю по теме. При этом я ловила на себе пристальный взгляд преподавателя, так что никак не могла воспользоваться «шпорой». Вот не везет, так не везет! Наконец я выдохлась.
— Вы готовы? – спросил меня преподаватель.
— Д-да, — заикнулась я.
— Подходите, отвечайте.
Я села перед ним по другую сторону стола и начала дрожащим голосом вещать про современные тенденции. Он послушал минуты две… А потом выдал:
— Вы будете сдавать мне этот предмет на следующей сессии. А пока – незачет.
О нет! И я решила использовать последнее средство. Я вперила взгляд в район третьего глаза преподавателя и громко размеренно заговорила:
—
Летят три ворона из нова-города. Летят-алчут, по крови плачут. Чего плачете, чего алчете? Алчем присушить раба божьего Даниила к рабе божьей Наталье. Чтоб стонало его сердце по ней от восхода до заката, чтоб не мог он без нее не есть не спать ни экзамены принимать. Да будет так! Слово мое крепко!
Я замолчала и почувствовала ледяную тишину вокруг. Оглянулась – все смотрели на меня как на идиотку. Наконец преподаватель, его кстати, звали Даниил Степанович, откашлялся и сказал:
— Ну вот что, ворожея. Экзамен вы все равно придете пересдавать. А что касается вашего приворота… Он тоже совершенно не современный и у меня от него есть талисман.
Даниил Степанович вытянул из-под ворота рубашки цепочку, на которой болталась медная пентаграмма. Защитился, стервец!
Я вышла из аудитории и разрыдалась. Так провалиться, да еще на первом экзамене. И почему, почему моя ворожба не сработала?!
Потом меня успокаивали Ира, Оля и Надя. Они все экзамен сдали и безо всякого приворота. Халява помогла. И вообще не повезло только мне одной.
Следующим экзаменом у нас была история России. Ну, хоть тут прошло все нормально: преподаватель сразу заявил, что он принципиально не ставит заочникам оценок ниже «хорошо». Потому что, мол, у заочников и так мучений хватает. Мне достался билет про Куликовскую битву и ответила я на «Отлично». Это подняло мой боевой дух.
Потом еще сдавали экзамен по педагогике и зачет по информационным технологиям в библиотечном деле. Это все было легко. И только одно возмущало меня до глубины души: «Почему я должна пересдавать экзамен по библиотековедению в следующую сессию? Почему этот тип так непреклонен? Я ведь уже и в деканате была, просила допуск – бесполезно. Со Злобным Данилой никто не хотел связываться.
На следующей сессии я получила допуск и пришла, отлично подготовившись, на экзамен.
Мы были одни в кабинете – Даниил Степанович и я. Я взяла билет и стала готовиться. На сей раз мне не нужны были шпаргалки, я вызубрила библиотековедение назубок.
И когда я ответила на вопрос, Злобный Данила сказал:
— Вот видите, можете, если хотите. Но тем не менее, зачета я вам поставить не могу. Вы не знаете предмет в совершенстве. Встретимся в следующем году.
В следующем году была та же история: допуск в деканате, встреча в аудитории, его вопрос, мой ответ (срывающимся от волнения голосом) и опять – незачет.
И это повторилось снова…
И снова.
И наконец, настал последний год моего обучения в университете. По всем предметам у меня было все хорошо и отлично, и только библиотековедение мешало моему идеальному обучению – этот хвост тянулся за мной с первого курса.
И что вы думаете? У меня на самом деле вырос хвостик, небольшой, сантиметров двадцать.
Когда я сказала об этом своим однокурсницам-ведьмам, они меня успокоили. Дескать, у ведьмы, настоящей, природной, всегда со временем вырастает хвост. Это как отличительный знак ведьмы от, например, знахарки.
Я умело маскировала хвост юбкой и писала диплом. И конечно – куда ж без этого! – готовилась к пересдаче библиотековедения.
Когда Даниил Степанович и я встретились снова в пустой и душной аудитории, он мне сказал:
— Наталья, за эти годы я успел изучить каждую черточку вашего
лица, каждую вашу эмоцию. Ну что, готовы к пересдаче?
— Готова, — холодно сказала я и мысленно щелкнула хвостом. И…
О боги, о боги, о боги!
Он умилосердился.
Валерьянки мне, валерьянки!
Или лучше коньячку.
— Что ж, Наталья, сегодня вы отвечали мне вполне достойно, — сказал Даниил Степанович.
— Но отлично я вам поставить не могу – это пересдача. Да еще какая пересдача! Ставлю «хорошо».
— Спасибо! – вознесшись на седьмое небо от счастья, прошептала я.
— А еще прошу вас быть моей женой, — будничным голосом сказал Злобный Данила.
Я спустилась с небес на землю:
— Ч-что?
— Выходите за меня замуж, Наталья. По-видимому, вы все-таки меня приворожили. И пентаграмма не помогла.
— И вы поэтому столько времени не ставили мне зачет?!
— Именно. Я не ставил вам зачет с единственной мыслью: снова увидеть вас.
— Вот как.
— Да, так. Прошу вашей руки и сердца.
— Можно мне подумать?
— Конечно, можно.
Я подумала-подумала и согласилась.
Годы, проведенные за учебой, были то грустными, то веселыми. В них хватало всего, особенно эмоций. Но то, что Злобный Данила становится моим женихом, — нет, это выше моего понимания.
И зачем я только согласилась?
А чтобы тоже помучить его. Имею право!
И вот тут ко всему прочему свалились как снег на голову выпускные экзамены и диплом.
Диплом я сдавала по детской литературе и защитила его блестяще. А экзамен по философии вообще меня не пугал. Так что я получила диплом с отличием. Злобный Данила сказал, что это главное мое приданое.
Но это еще не все. Ведьма я или нет? Когда все мы защитились и сдали экзамены, я предложила Ире, Оле и Надежде устроить шабаш. Все-таки столько лет вместе, а ни одного шабаша не устроили, вели себя примерно!
Мы скинулись и под помещение шабаша на одну ночь сняли местное затрапезное кафе. Ведьм собиралось ровно тринадцать: оказывается, я и мои подруги были на библиотечном факультете не единственными ведьмами.
Для шабаша мы оформили зал вырезанными из бумаги знаками каббалы, в центре начертили мелом пентаграмму, чтобы защитить себя от негативного воздействия, на столах расставили вазы с полевыми цветами (эти цветы в Москве добыть было сложней всего). И вот пробило полночь и двери кафе распахнулись, привечая молодых ведьм.
— Благословенны будьте, ведьмы! – прокричала Надежда древнее приветствие всех ведьм. Ей ответил нестройный шум голосов. Оля щелкнула пальцами, и из динамиков полилась завораживающая музыка.
Ведьмы расселись за столиками. Зажглись свечи, и на столе, благодаря нашему общему волшебству, стали появляться кушанья. Нет, мы их не наколдовали, наколдованной пищей не насытишься. Мы приготовили их заранее и просто набросили на них невидимость. А теперь невидимость была снята, и всех ждало большое угощение и выпивка. Кстати, с выпивкой нам пришлось помаяться – ведь на шабаше подается специальное вино. Оно представляет собой настой на самых разных травах, включая даже белладонну. Но все равно мы это вино сделали!
И пошло веселье! Мы пили, пели и танцевали, правда, не обнаженными. Мы же все-таки библиотекари, хотя и ведьмы.
И тут, в самый разгар шабаша, когда я выпила уже неизвестно какую чарку волшебного вина, дверь в кафешку распахнулась и на пороги возник…
…Даниил Степанович собственной персоной.
-Что здесь происходит? – резко спросил он.
— Шабаш, — икнув, ответила одна из менее трезвых ведьм.
Я попыталась спрятаться за барной стойкой, чтобы Злобный Жених меня не заметил. А потом плюнула и решила не скрываться. Я подошла к нему, взяла за руку и сказала:
— Не волнуйся, дорогой! Это просто шабаш, просто веселятся ведьмы. В конце концов, студенты же пьянствуют после сдачи экзаменов. Почему бы не попьянствовать и ведьмам?
Но он словно не слышал меня.
— Какая мерзость! – воскликнул он. – Вы потеряли человеческий облик.
Ведьмы засмеялись.
— Да, это мы можем, — сказала одна и превратилась в черную кошку.
— Опомнитесь, дамы! – продолжал взывать к нашей совести Даниил Степанович. – Ведь вы же библиотечные работники! Носители культуры!
И тут нам стало стыдно. Мы свернули шабаш и разошлись, грустно кивая друг другу.
Я и Даниил Степанович вышли из кафе и пошли парком – он так провожал меня до общежития.
— Что вас привело в столь позднее время в это место? – спросила я. – По-моему, вы должны бы сейчас лежать в постели и почитывать вашего любимого Ремарка.
— Я следил за вами.
— Следили? Это почему же?
— Я хотел удостовериться в том, что моя будущая жена – образец благопристойности. А не какая-то ведьма.
— Вы сердитесь на меня? – спросила я.
— Даже хуже. Я разочарован в вас, Наталья. Я думал, что став мне женой, вы оставите ведьмовское дело, но теперь я вижу – это не так!
— Но я же еще не стала вашей женой, — заикнулась было я…
— И слава богу! – энергично рубанул воздух рукой Злобный Данила.
— Значит, мы разрываем помолвку лишь потому, что я плясала на шабаше?
— И поэтому тоже.
— Хорошо хоть я успела сдать вам экзамен.
— Я принял его только по доброте душевной, — последовала фраза.
Что ж. Расстались так расстались. Я, собственно, и не горела желанием выходить за него. Занудный библиотековед!
Итак, я закончила университет и вернулась в родную библиотеку. И снова с головой погрузилась в ее кипучую жизнь. Правда, я слышала, что где-то открылся вуз, принимающий только ведьм и повышающий их квалификацию до немыслимых пределов. Может, стоит поступить и туда? Заочно.